История монастыря

Через огонь, воду и испытания (середина XVII века)

«Сквозь бури времени — к вере и возрождению»

После основания в 1639 году Киево-Николаевский Новодевичий монастырь постепенно укреплялся как духовный центр на границе русских земель. В ризнице того времени особенно примечательно серебряное позолоченное кадило весом 1 фунт 63 золота. Оно представляет собой образец русского серебряного дела первой половины XVII века. По краям кадила вычеканена надпись: «Сие кадило в новый девичий монастырь Покрова Богородицы да Николе Чудотворцу, а сделал старец Мефодий Никодимов 1642 года, мая 14 дня». Кадило является не только литургическим предметом, применяемым при богослужениях, но и важным памятником русской церковной художественной культуры XVII века. Надпись указывает на то, что оно было специально создано для нового девичьего монастыря. Сам игумен Мефодий играл важную роль в духовном руководстве общины. Он был не просто руководителем, но и духовным отцом монахинь.

Встреча с патриархами

Важным событием стало посещение монастыря в 1666 году двумя восточными патриархами — Паисием Александрийским и Макарием Антиохийским . Они плыли по Волге из Астрахани в Москву по приглашению царя Алексея Михайловича, чтобы принять участие в суде над патриархом Никоном. В Алатыре они остановились 30 сентября 1666 года, прежде чем отправиться в столицу.

Однако его история не была спокойной. За столетия своего существования обитель переживала не только расцвет, но и страшные испытания — пожары, грабежи, войны и гонения.

Пожары, разграбления и восстановление

Несмотря на покровительство властей, монастырь неоднократно страдал от стихийных бедствий. В 1667 году, случился пожар, после которого решили восстановить обветшалые храмы. Царь Алексей Михайлович снова выделил на это деньги из государевой казны. Однако когда начали восстанавливать Никольский храм, поняли, что лучше найти другое место: не такое низменное и сырое, с большей площадью для построек. В новой челобитной 1668 года была просьба о переносе монастыря на гору за острог, выше Казачьей слободы — туда, где прежде стояла церковь святой Параскевы Пятницы. В следующем году, благодаря алатырским воеводам, монастырские здания были перенесены на это место за счет казны, обновлены Покровский храм (с теми же приделами) и Никольский храм с колокольней.

Одним из самых тяжёлых событий стало восстание Степана Разина, прокатившееся по Поволжью в 1670 году . Алатырь, находившийся на пересечении важных торговых путей, стал одной из жертв бунта. Мордва, чуваши, черемисы и казаки под предводительством сторонников Разина осадили город, проломили крепостную стену, сожгли одну из башен и ворвались внутрь.

В 1671 году бунтующие казаки Разина практически сожгли рубленый город и острог со всеми строениями, в том числе, и Никольский монастырь. Мужской монастырь рядом был разграблен. По свидетельству историка П. И. Мельникова-Печерского , насельники подверглись жестоким издевательствам:

«Игумена „посадили в воду“, то есть утопили в Суре; монахи выбрали другого — его постигла та же участь; выбрали третьего — мордва, ворвавшись в монастырь, сбросила его с башни, зарезала одного иеромонаха, разогнала остальных братий, разграбила монастырь и, захватив все жалованные грамоты, завладела его вотчинами».

В народных преданиях сохранилось легенда о том, что сам Стенька Разин живёт на Ледовитом море, питаясь песком и облизывая камень — в наказание за свои злодеяния. Восстановление началось лишь после того, как восстание было жестоко подавлено войсками боярина Юрия Долгорукого. Люди объединились, чтобы заново отстроить соборную церковь монастыря. В итоге, в результате значительных переделок и расширений главный Никольский храм монастыря оказался смещенным из центра архитектурного комплекса. Он уже не мог выполнять функцию соборного храма, став надвратной церковью.

На новом месте, накануне престольного праздника святителя Николая, в мае 1690 года случился сильнейший пожар, истребивший обе церкви, колокольню, все келии, ограду и «поповский двор». Только благодаря жителям из храмов спасены иконы, ризницы и колокола. Монахинь приютили горожане, поскольку от монастыря ничего не осталось. С просьбой о восстановлении обители игумения обратилась к царям — Иоанну и Петру Алексеевичам, которые великодушно откликнулись на ее просьбу. Чтобы сестрам было где служить, Троицкий монастырь Алатыря отдал свою ветхую деревянную церковь Живоначальной Троицы, которая была перестроена теплой, во имя Вознесения Господня. На жалованные государем деньги в 1695 году заложен новый каменный холодный храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы. Благодаря пособию вкладчиков она закончена в 1709 году.

В 1718 году перестроена теплая деревянная церковь Вознесения Господня с приделом святителя Николая. В 1752 году вместо нее построена новая каменная церковь во имя Вознесения, уже без придела святителя Николая, а при ней — каменная колокольня с боевыми часами. Храм святителя Николая построили только в 1755-1756 гг., когда на ограде поставили каменные «святые ворота» — именно над ними возвышался храм.

Фрагмент дореволюционной фотографии монастыря

Реконструкция с помощью нейросети (вид снаружи)

Трагическим событием стала реформа Петра I, направленная на то, чтобы сократить расходы государства на содержание монашества. На первом этапе ее реализации сокращалось число монашествующих, а также светских лиц, проживавших или работающих в монастырях. В 1722 г были введены жесткие возрастные, профессиональные, финансовые и образовательные цензы. После проведенной проверки в 1735 г. за незаконное пострижение лишили игуменства настоятельниц обоих женских монастырей — Александру и Марию. Сестры содержались исключительно за счет пожертвований, собственного рукоделия или вкладов родственников. Денежный и хлебный оклад от государства имела только игумения. Из-за неурожайных 1734-1735 гг настоятельницы монастырей вовсе не получали жалованья.

Восстание Пугачева: тяжелые времена

Во время восстания Емельяна Пугачева 24 июля 1774 г горожане, боясь разорения встретили его хлебом-солью. Пугачев, желая сделать себя царем, воссел в алтарной части собора Рождества Богородицы. По его приказу на поклонение должны были прийти горожане и духовенство города. Для непослушных была сделана виселица, которую поставили напротив Собора под дубом, на которой вешали дворян и помещиков. Пугачевым были разграблены все церкви. Сильнее всего пострадал бывший Старо-Николаевский монастырь, все оставшиеся от него строения уничтожены пожаром. Киево-Николаевский монастырь пострадал меньше. Повстанцы набросились на сестер, часть из них бежала в разные стороны, избегая насилия. До сих пор в народе знают место, называемое Еленина гора, где погибла одна из сестер монастыря, убегая от насильников. В течение многих веков жители отмечают странное явление на этой горе. Возле нее является женщина в черном одеянии. Что это означает, никто не знает, но имя ее известно – Елена.

31 июля 1774 г в город вошли царские войска под командованием ротмистра Подьяконова. В марте 1777 г. в наказание за участие во встрече пугачевцев часть священно- и церковнослужителей Алатырского уезда были лишены духовного звания. Претерпев в результате годы лишения и нищеты, они воззвали к императрице с прошением: «Всеавгустейшая монархиня, всемилостивейшая государыня!… Во время бывшего внутреннего возмущения мы, нещастныя незапным нападением возмутителей, будучи пленены, не имея свободного успеха ко убежищу для безвредаго спасения, ниже каковой защиты и обороны с принуждения и от страха смертнаго впали в вящую винность и преступление встречею оных, за что лишены своих духовных званий…остаемся в бедственном и горестнейшем состоянии, пришли в крайнее неимущество… Всемилостивейшая государыня… отпустите нам вышепрописанное грехопадение наше, сподобите и нас, недостойных всеподданейших рабов ваших, всемилостивейшаго общего прощения с возвращением прежних наших духовных званий в священнослужении…» (РГАДА. Ф.6. Оп.1. Д.465.Ч.2.Л.140-141 об.Подлиник). Среди подписавшихся было много священников со всего Алатырского уезда, в том числе 2 священника, диакон и 16 монахинь Киево-Николаевского монастыря, священник и диакон Никольской церкви и др. Однако большинство сестер Киево-Николаевского монастыря не участвовали в этом отступничестве.

Восстановление обители в XVIII веке: объединение монастырей

Восстановление хозяйства монастыря растянулось на годы. В 1764 году произошло важное событие — объединение Новодевичьего монастыря с другими. В штат Киево-Николаевского монастыря переведены на жительство 4 игумении с 93 сестрами других обителей: из закрытых Троицкого Курмышского, Богородицкого Саранского, Старониколаевского Алатырского, Троицкого Мурашкинского Нижегородского уезда монастырей и из города Ядрино Архангельского монастыря. Чтобы сестрам не было тесно, «белицы» (трудницы и послушницы) были выселены из монастыря, остались только монахини. Это произошло благодаря секуляризационной реформе 1764 г., когда пришлось упразднить старый Николаевский монастырь, но он продолжал еще существовать как простой храм, имея в своем пользовании старые постройки монастыря.

Монастырь продолжал расти, получая милости от государей. Особенно знаменательным стало посещение монастыря императрицей Екатериной II 9 июня 1767 года. Она пожаловала обители: ризы, воздухи, пояс из белой шёлковой ткани с цветами. На каждой вещи был вышит золотом вензель императрицы.

В XVIII вв. монастырь был классическим примером провинциальной женской обители с развитым многофункциональным комплексом — каменные храмы Воскресения Господня (1753), Покрова Пресвятой Богородицы (1760-е), надвратная Никольская церковь (1737) формировали ансамбль в стиле барокко. Комплекс был окружён каменной стеной с угловыми башнями. Около 1784 года деревянная Покровская церковь перестроена в каменную холодную — простой формы, с одним куполом.

К концу XVIII века Киево-Николаевский монастырь стал одним из крупнейших хозяйственных комплексов региона. Он владел 226 десятинами земли (примерно 245 гектаров) и имел собственную мельницу, рыбные ловли, а также различные хозяйственные и жилые постройки. Земли были пожалованы обители императорами Павлом I (30 десятин, 1799 г.) и Александром I (150 десятин леса).

Реконструкция с помощью нейросети по дореволюционным фотографиям

XIX век: расцвет и служение

XIX век стал временем расцвета монастыря. Число сестер и проживающих на территории монастыря трудниц возрастало до 300. Все они имели содержание исключительно на свои средства, «от трудов рук своих», нечего не получая от обители, поэтому обитель называлась «своекоштной». Обитель пользовалась особым вниманием русских царей и цариц, великих князей. Императрица Мария Федоровна подарила монастырю серебряный напрестольный крест, великая княгиня Елена Павловна — серебряный вызолоченный потир и т.д.. При этом сестры жили не богато, имея скудные средства к существованию, но крепкий дух.

В 1837 году, благодаря игумении Анатолии, Покровская церковь перестроена в «мавританском стиле». Игумения возвела паперть, алтарь и всю трапезу под одну поверхность квадрата данного храма. На этой обширной площади построила пять глав. В верхней части фасада здания были барельефы с живописными изображениями 12 апостолов. Подобным же образом с внешней стороны украшены стены храма. На втором этаже Покровского храма устроен придел святителя Димитрия Ростовского, к которому примыкали открытые по стенам хоры. Живописные иконы для этого придела были написаны в Санкт-Петербурге.

Дореволюционная картина с фотографии обители: реконструкция нейросетью

Ожившая с помощью нейросети картина с изображением монастыря

Под руководством игумений в монастыре развивалась благотворительность, просвещение и духовное образование. Наибольшего процветания обитель достигла при игумении Лидии. Среди основных видов деятельности монахинь и инокинь обители в исторических книгах упоминаются:

Иконописание: При монастыре существовала одна из лучших в Симбирской губернии иконописных мастерских. Сестры писали иконы не только для своего монастыря, но и на заказ, что было важным источником дохода.
Золотошвейное дело: Славилось высокохудожественное золотное шитье — вышивка облачений, покровов, хоругвей золотыми и серебряными нитями для монастырей России. Среди мирских ценились скатерти и лоскутные картины, одеяла мастериц.

Гобелены с вышивками мастериц

Картина в технике лоскутного шитья

Пение в хоре: Монастырский хор был известен далеко за пределами Алатыря.
Хозяйственные труды: Садоводство, огородничество, уход за скотом, приготовление пищи, уборка.

В церковно-приходской школе при монастыре обучалось до 40 девочек Алатыря. Кроме обязательных предметов обучения, они обучались под руководством монахинь рукоделию и церковному пению. Также была богодельня для больных и немощных стариц.

Монастырь содержал:

рыбные ловли,
мельницы,
земельные угодья, — и осуществлял помощь нуждающимся.

Вид на надвратную Никольскую церковь обители (фото Н. Валухина)

Дореволюционная фотография, в цвете. Видна лодка на переднем плане, как часть монастырского промысла.

Храмы монастыря были местом постоянного богослужения. Ежедневно, после вечерни, читался канон с акафистом Иисусу Сладчайшему, Божий Матери и святителю Николаю. В 1897 году, в седьмом выпуске Симбирских епархиальных ведомостей, была зафиксирована важная деталь о религиозной жизни города Алатыря — осмотр храмов двух местных монастырей, мужского и женского.

«Что же касается осмотренных храмов в двух, находящихся в г. Алатырё, монастыряхъ (мужскомъ и женскомъ), то ихъ нужно признать вполнѣ благоукрашенными и содержащимися въ безукоризненной чистотѣ».

Эти строки — не просто сухая констатация факта. Они открывают окно в прошлое, в эпоху, когда вера была живой тканью повседневной жизни, а храмы — отражением внутреннего порядка и благоговения тех, кто в них служил и молился.

На службах пели знаменным распевом. Старший священник монастыря, И.Н. Аполлонов в 1901 году, отмечал: «Тут найдешь и строгое выполнение богослужебного церковного чина, тут услышишь стройное пение иночествующих сестер, пение же здесь в духе вполне церковном и молитвенном, благодаря чему у каждого пришедшего на богомолье невольно пробуждается в душе молитвенный дух при благоговейных священных действиях. Богомолец не тяготится тут и продолжительностью богослужения; оно совершается здесь чинно, стройно, благоговейно, благодарно. Душа тут невольно располагается к молитве, воодушевляется благоговейною молитвою и вступает в благодатное общения с Господом».

Обитель стала известна далеко за пределами Чувашии. В день 25-летия служения игумении Лидии к ней приехала игумения Медянского монастыря Курмышкого уезда Ксения, подарившая икону Божией Матери, а монахиня Агния (княгиня Волконская) преподала настоятельнице белый хлеб на посеребренном блюде. Монастырь поддерживал связи с другими обителями, были знаменит своим золотым шитьем, вышитыми полотенцами и стегаными одеялами. В обители было много мастерских — инокини и монахини умели делать всё: и женскую, и мужскую работу. Так, в монастыре были прекрасная столярная мастерская — матушки могли самостоятельно возводить дома и хозяйственные постройки. Так, когда позднее, в советское время, монастырь был закрыт, выселенные из него насельницы, вернувшиеся из ссылок, самостоятельно строили себе кельи-деревянные избы в Келейном поселке или в ближайших деревнях. Об этом рассказала одна из старейших насельниц монастыря, схимонахиня Селафиила.

Особое внимание уделялось сохранению архива и церковных документов. При игумении Иларии историк К. И. Невоструев составил подробную опись монастырского архива. С 1876 года сохранился план обители.

Известно, что территория монастыря была очень большой, протиралась далеко за берегами Суры. Там были большие пастбища для монастырского скота: насельницы держали коров, овец и коз, — а также фруктовые сады. В овраге, на спуске с монастыря (Никольская улица) било 3 родника. Кроме того, сохранилось предание, что где-то здесь существует заброшенная келия почитаемого в Алатырской земле схимонаха Вассиана: он уходил иногда сюда втайне помолиться.

В 1896 году явление преподобного Вассиана на территории женского монастыря в г. Алатыре связано с известным историческим и духовным преданием, рассказывающим о чудесном исцелении тяжелобольного человека благодаря молитвам схимонаха Вассиана, тела которого почивают в Троицком мужском монастыре Алатыря.

Согласно рассказу, больной Петр Злобинский, страдавший тяжелым недугом более 30 лет, услышал неожиданно зов по имени у стены женского монастыря в Алатыре и увидел через небольшое отверстие, что перед ним стоит схимонах Вассиан в монашеской одежде. Вассиан сказал, что в Троицком мужском монастыре есть пещера с его телом, где совершаются панихиды, и по молитвам его страждущие получают исцеление, если имеют веру.

«В 1896 году, услыхавъ, что есть знаменитый докторъ въ гор. Самарѣ, онъ немедленно собирается туда. Наканунѣ отъѣзда сходилъ къ врачу гор. Алатыря забинтоваться. Врачъ перевязалъ его раны, выкатившійся глазъ забинтовалъ совсѣмъ, а другой заложилъ картонной бумагой, прорѣзавъ въ ней небольшое отверстіе для свѣта. Въ это-то время Господь являетъ больному свою милость, посылая цѣлителя, угодника Своего, на помощь страждущему, схимонаха Вассіана. Идя домой, больной за стѣною женскаго монастыря вдругъ услыхалъ зовъ: «Петръ Злобинскій!»-какъ обыкновенно его прозывали. Всматриваясь въ маленькое отверстіе своимъ больнымъ глазомъ, Злобинскій увидалъ неизвѣстнаго человѣка, стоявшаго возлѣ него, ростомъ небольшого, сѣдоватаго, въ длинной монашеской одеждѣ, который спросилъ: «Что ты такъ забинтованъ и давно ли?»и, получивъ отъ больного полный отвѣтъ о его продолжительной болѣзни, явившійся монахъ обратился къ больному со словами: «Если хочешь быть здоровымъ, то исполни, что велю. Знаешь ли, что есть въ Троицкомъ мужскомъ монасты- рѣ пещера, гдѣ искоится тѣло схимонаха Вассіана; тамъ служатъ о немъ панихиды, и по молитвамъ его страждущіе духомъ и тѣломъ по вѣрѣ своей получаютъ отъ Бога исцѣленія. Вотъ и ты сходи, отслужи три панихиды о схимонахѣ Вассіанѣ и затѣмъ благодарный молебенъ Спасителю и Божіей Матери; тогда будешь совершенно здоровъ». Больной далъ обѣщаніе исполнить это; но желая знать, съ кѣмъ говоритъ, хотѣлъ было спросить: кто ты и откуда?-какъ вдругъ явившійся монахъ сталъ невидимъ, и Злобинскій, ворочаясь кругомъ, искалъ его, но вокругъ уже не было никого. Придя домой, онъ разсказалъ видѣніе своей женѣ и сказалъ, что далъ уже обѣщаніе отслужить три панихиды и молебенъ благодарственный, послѣ чего, какъ сказано, будетъ здоровъ».

Вассиан повелел больному отслужить три панихиды и благодарственный молебен — и после этого болезнь начала отступать.

Этот случай иллюстрирует мощь духовного подвига и благодати, исходящих от преподобного Вассиана, которого почитают как святого чудотворца. Его гробница в Алатыре является местом паломничества и духовного исцеления. Кроме того, в документах Симбирской епархии отмечаются регулярные поездки архиереев в Алатырь для богослужений и осмотра как мужской, так и женской обители, что характерно для крупных и значимых монастырей начала ХХ века.

Репрессии, закрытие и возрождение (XX век — настоящее время)

«От расстрельных подвалов — к свету веры»

С наступлением революции 1917 года началась эпоха гонений на Церковь, которая продолжалась более семидесяти лет. Киево-Николаевский Новодевичий монастырь не стал исключением — он был закрыт, его здания переданы в хозяйственное пользование, а духовенство и монахини подверглись жестоким репрессиям. Однако даже в самые мрачные времена дух обители не угас, и сегодня она снова живёт полноценной духовной жизнью.

Клевета

Прямым поводом для закрытия стал приход Декрета Симбирского губернского исполнительного комитета (исполкома) от 1919 года о секуляризации церковной собственности и запрете деятельности монашеских общин, действующего на всей территории Поволжья. Однако власть сделала все, чтобы оклеветать монахинь: было заявлено, что обыски в мужском и женском монастырях нашли переписку любовного характера. При этом по умолчанию было опущены данные, что дело касалось нашумевшей в Алатыре истории, связанной с деятельностью секты хлыстовцев, которые отношения к ним не имели.

В основу, видимо, легла история, описанная в материалах Симбирских епархиальных ведомостей за 1902 год (выпуск № 16), которая касается расследования деятельности сектантского кружка в районе города Алатыря, связанного с явлением хлыстовства — религиозно-мистического движения, распространённого в конце XIX — начале XX века на территории Поволжья.

Центральной фигурой этого кружка был некий Мельников, который позиционировал себя как духовный лидер и пророк. Он активно вёл миссионерскую деятельность среди местных крестьян, в том числе навещал одного из своих последователей — Петра Баева. Женщины из окружения Мельникова, называемые «келейницами», также играли важную роль в привлечении новых сторонников. Одной из таких женщин была Аграфена Савушева, дочь крестьянина Михаила Филимонова Савушева, переселившегося в Алатырь из села Чиндяново. В марте 1875 года под влиянием Мельникова в секту перешёл и сам Савушев.

Мельников обещал создать монастырь в Алатыре, используя это как идеологическое обоснование для объединения последователей. Первоначально собрания проходили в доме Савушева, но из-за тесноты было решено приобрести отдельное здание. Дом был куплен, причём значительную часть средств внёс Савушев и другие члены общины, однако оформили недвижимость на имя Савушева. Это стало причиной конфликта между ним и Мельниковым: Савушев стал замечать корыстные и развратные мотивы поведения лидера, усомнился в его духовной силе и пророческом даре, особенно когда Мельников не смог «прочесть» его внутренние переживания. Особенно его возмущало, что в секте практиковались «духовные браки» и разврат. Разочаровавшись в Мельникове, Савушев прекратил участие в собраниях и передал информацию о секте протоиерею Никольскому, что послужило основанием для официального расследования. При этом церковь сыграла решающую роль в борьбе с «расколом».

Гонения и закрытие монастыря

В 1919 году монастырь был официально закрыт. В бывших монастырских постройках была создана женская трудовая артель , в которой работали местные женщины. Храмы были разрушены или перепрофилированы: Покровский собор использовался как склад алкоголя, в Никольском храме устроили общежитие, даже алтарь использовался как комната квартиры. Здания монастыря стали жилыми домами, табачными складами, помещениями для профтехучилищ и хлебозавода.

Власти активно проводили политику секуляризации и атеистической пропаганды. Многие священники и монахини были арестованы, сосланы или казнены. Среди них:

Иван Николаевич Аполлонов — священник, прослуживший в монастыре 28 лет. По статье 58-10 он был выслан из Поволжья без указания срока.
Маргарита Бурундуковская — настоятельница монастыря, прибывшая сюда после закрытия Вознесенского монастыря в Симбирске. Она была приговорена к двухлетней ссылке.
Анастасия Июнина — монахиня, вместе с настоятельницей перешедшая в Киево-Николаевскую обитель. Также была сослана, пыталась бежать, снова была арестована и отправлена в лагерь.

Особенно страшные события произошли в 1920–1930-х годах , когда советские власти начали массовые репрессии против духовенства и верующих. В 1922 году из монастыря изъяли оставшиеся 73 предмета церковной утвари. Многие члены так называемой «Алатырской прогрессивной группы православных христиан» были арестованы и отправлены в лагеря. Например:

Наталия Горюнова , монахиня, была приговорена по статье 58-12 к 5 годам исправительно-трудовых лагерей.
Епископ Сергий (Герман) , который активно боролся с обновленцами и григорианцами, был убит за свою верность Православной церкви.

Свидетельства того времени поражают своей жестокостью. Один из священников, отец Дометиан (Милин), оставил воспоминания:

«Там была машина, которую люди называли «чёрным вороном». Каждый день вывозили по 2–3 машины людей и убивали. Называли человека по фамилии, приказывали встать у ямы и стреляли. Человек тут же падал в яму… Однажды дошла очередь и до меня. Вывели из камеры, посадили в «чёрный ворон» в нижнем белье. Доехали до места, стали расстреливать. Как же близок был Господь в этот миг! Я стал молиться от всего сердца. До меня оставалось всего два человека, и вдруг пришли и приказали прекратить расстрел. Так я остался жив…»

Разрушение святынь и забвение

В 1929 году началось разрушение монастырских храмов. Были снесены главы церквей и колокольня. В справке о состоянии антирелигиозной пропаганды в Чувашской ССР за 1930 год говорилось:

«Закрытая церковь в бывшем женском монастыре города Алатыря не имела никакого надзора: двери распахнуты, внутренняя отделка идёт на дрова, помещения занесены снегом и используются для содержания скота».

К 1934 году началась полномасштабная разборка монастырской стены на кирпич. Территория монастыря была застроена:

жилые дома,
производственные корпуса,
склады,
частные хозяйственные постройки.

Сама территория получила новое название — «Комгородок» («Коммунальный городок»), где жили обычные семьи, ничего не знавшие о святости этого места или не желавшие знать этого. На месте храмов держали скот, хранили хлам, рыли погреба. На территории бывшего монастыря стояло множество туалетов: начиная с общественных кабинок для нужд города (по 2-3 кабинки для мужчин и женщин) и заканчивая индивидуальными уборными для всех жителей.

После ссылок монахини возвращались обратно — их отправляли на поселение в поселок Келейный. Поселок Келейный, расположенный в лесах Гослесфонда Алатырского лесхоза на левом берегу реки Бездны, возник в связи с историческими событиями, связанными с разрушением женского и мужского монастырей города Алатыря. После разгрома монастырей в Алатыре монахи и монахини, которые предпочли остаться верными принятому обету служения Богу, решили податься сюда, чтобы вырыть землянки или построить небольшие избушки, которые называли кельями. Им разрешили там остаться при условии включения в работы в лесовосстановлению, заготовок древесины и охраны лесных ресурсов региона.

Возрождение монастыря

Восстановление началось лишь в 1993 году, когда монастырь был передан Русской православной церкви. Под руководством игумении Агнии (Яковлевой) начались масштабные работы по очистке и восстановлению святых мест.

Первых монахинь, включая игумению Агнию, было всего 3: м. Мариам и м. Рахиль (будущая схимонахиня Руфина). Они стали очищать территорию, принялись восстанавливать Покровский храм. С ними был иерей Гервасий, в то время еще не иеромонах.

В Покровском храме сразу начали служить. Иконостас первое время был фанерным, иконы — бумажными. Свои старинные иконы предстояло еще долго восстанавливать.

В ходе реконструкции закрыли арочный выход в город в надвратном храме святителя Николая. Здание стало монолитным. Исторический вход в келейный корпус сохранился.

Устроили скит в Иваньково с фруктовым садом и большим огородом. Иванького-Ленино (бывшее Иваньково-Дурасово) расположено на левом берегу реки Сура, в 11 км к юго-востоку от города Алатырь. На селе до 1930 года действовал храм в честь Живоначальной Троицы, стояла часовня в честь св. Архангела Михаила. В северной части села у подножия холма Шолм есть древний святой источник. Святой источник, заключённый в сруб колодца, освящён в честь пророка Божия Ильи.

Матушка Селафиила рассказывала, что это место особенно нравилось насельницам благодаря тишине и покою. Можно было спуститься на молитву к оврагу, который вел к Серу.

«Встанешь в 3 часа ночи — а там целая симфония во славу Божию: все птички просыпаются — и каждая на свой лад начинает чирикать, рулады выводить. Каждая вступает в свое время — всем есть свое место в общем хоре. Это как монастырь: от старого до малого, все нужны. Все на свой голос славят Бога! Благодать! Иногда так забудешься, и простоишь незнамо сколько, растворившись в общей молитве. Как же Господь все прекрасно устроил! И тварь Божия своим действием, своей соборностью учит человека быть человеком, образом Божиим — жить в ладу и мире с собой, другими и природой!» — вспоминала схимонахиня позднее.

Овраг у Иваньково

Соседний колхоз «Победа Октября», точнее, его председатель, Душонков Петр Михайлович, сразу взял скит под опеку. К слову сказать, село это отличалось особенным благоговением и уважением к храмам Божиим и церкви. Там 2 раза пытались закрыть храм, да народ не дал: вставали вокруг храма, крепко держать за руки, пока трактора и активисты-безбожники не уезжали. От колхоза матушкам выделили им 3 коровы и лошадь, 20 курочек.

Поначалу лошадь держали прямо в монастыре, в гараже из-под машины, так ее помощь нужна была для расчистки и освоения территории. Потом труженицу перевезли на скит.

Со временем количество коров увеличилось до 9, некоторые давали до 20 литров молока, так как за ним очень хорошо ухаживали, относились, как к друзьям — животные откликались на ласку. В это время на селе жили две женщины, которые завидовали крепкому хозяйству и занимались призыванием нечистой силы для своих нужд. Их целью было нарушить покой православной обители. За незначительное время скот сильно пострадал — удои уменьшились до 2-3 литров, 7 коров было при смерти. Несколько недель коровы в 12 часов ночи начинали «танцевать» и рвать цепи, бодаться и шуметь, как одержимые. Они доходили до того, что ранили друг друга. Сразу сестры не поняли, что в дело вмешалась нечистая сила. Ослабевшие коровы погибли. Это стало решающим фактором для усиления молитвы св. Киприану и Иустине, окропления Крещенской водой животных и самих сестер. После этого падеж скота прекратился.

Игумения и монахини не унывали — постепенно число монахинь возросло до 20 молодых девушек. Много работали, много молились. Однако матушка понимала, что работа идет на износ, поэтому благословила раз в неделю всем собираться на чаепитие и душеполезные беседы, построила на скиту хорошую деревенскую баньку. «Была жесткая, строгая и требовательная, но справедливая», — вспоминала про нее схимонахиня Селафиила.

Одним из интересных приемов для сближения монашеской общины и прихода монастыря стало возрождение хора. Матушка сама любили петь и научила всех монахинь — в итоге в монастыре на каждой службе пело по 2 хора — правый и левый, пение было очень благоговейное и красивое — люди потянулись в монастырь.

В июле 2001 года Патриарх Московский и всея Руси Алексий II посетил Киево-Николаевский Новодевичий женский монастырь во время пребывания в Алатыре. Так, иподиакон Владыки Варнавы вспоминал: «Стечение народа так же было великим множеством, за казавшимся хаосом происходящего стоял строгий порядок и многие понимали, насколько сильна была молитва Патриарха и какое благоговение к происходящему трогали всех, когда мы находились рядом с Великим господином и отцом нашим».

Схимонахиня Селафиила вспоминала с глубоким чувством благоговения, как Патриарх благословлял лично каждую из сестер. Больше всего ее поразило, что он внимательно смотрел на их руки — и если они были особенно натружены, то с любовью смотрел на сестру и ласково говорил ей несколько слов. По отношению к одной насельнице строго предупредил игумению, чтобы не постригала ее в монахини, почувствовав ее дух.

Ему понравилось общежитие, которое создала м. Агния — и вскоре она была переведена в Цивильский монастырь, восстанавливать его. Большая часть монахинь ушла с ней, но м. Мариам и м. Рахиль — первые насельницы, решили остаться здесь. Уменьшившуюся женскую общину монастыря потом помог восстановить о. Иероним, благочинный из Свято-Троицкого женского монастыря.

Матушку сменила игумения Тавифа. При ней сделали монастырскую ограду, а то монастырь больше напоминал «проходной двор»: привезенный кирпич, доски тут же становились общественным достоянием вместо того, чтобы идти на строительство и восстановление обители. Как-то приехал мужчина с огромным экскаватором, приготовившись снести стены монастыря. Однако одна из послушниц — Елена из Петербурга — бросилась на землю перед экскаватором: «Только через мой труп! Не дам сносить стены святой обители!» Мужчина рассердился, обозвал ее и оставил свой замысел. Попытки выгнать игумению и насельниц продолжались еще долго: они мешали своими действиями проживающим на территории монастыря людям, привыкшим считать его своим «Комгородком».

Сложность заключалась в том, что несмотря на передачу монастыря Патриархии, на территории продолжали жить мирские люди. После Указа №1351 от 12.11 1992 года Президента РФ (в редакции от 1993) в связи с возвращением Русской православной церки принадлежавшей ей храмов и монастырей и перемещением из этих зданий учреждений культуры и проживавших граждан, надо отдать должное местной власти, была построена пятиэтажка для тех, кто жил в монастыре, а это ни много, ни мало 30 семей, которые с радостью смогли переселиться в благоустроенное жилье, почти все – в один подъезд. Однако не обошлось без казуса: один милиционер, уже получив благоустроенную квартиру, никак не хотел отсюда выселяться.

Следующая игумения — Елисавета, возглавившая обитель в 2005 году, — вспоминала: «Почему Вы не выселяетесь, ведь нам-то жить негде». А он: «У меня погреб здесь кирпичом обложен». «Ну», – говорит, – «берите с собой хоть кирпич, хоть погреб вместе с кирпичом, как хотите, но только уезжайте. Отвечает: «Я его землей засыплю». – «Засыпайте, нам земля нужна». Потом все-таки пришлось обратиться к начальнику милиции, и он его прямо при мне спрашивает: «Когда освободишь?» – «Сегодня». Ну вот так, только после вмешательства своего начальства, освободил занимаемую площадь и покинул территорию монастыря этот представитель власти. К тому времени было уже 14 сестер.

Матушка Елизавета рассказывала

«И самое страшное, в насмешку, прямо в храме устроили уборную. Почти пять лет землю с осквернённого места сгребали и выбрасывали за забор. На карах перевозили ящики с бутылками. Когда начали возрождать храм, деревянный пол сняли, а под ним — сплошь осколки».

Схимонахиня Фотиния вспоминает, что было ужасное ощущение серости и разрухи, но пытались не унывать и радоваться тому, что монастырь восстанавливается. Монахини придумывали, чем разнообразить быт и можно порадовать друг друга. Так, матушка Рахиль, отличаясь особенной изобретательностью, однажды умудрилась сделать вареники из сырого картофеля, порубив его в деревянном корыте для засолки капусты, и потом угостить подруг — монахинь. Любимым и самым изысканным кушаньем была жареная картошка.

Несмотря на то, что официально община стала больше, времена были очень сложные: фактически, монахини голодали — приходилось часто быть в разъездах, искать благодетелей, которые помогали бы монастырю (к этому времени помощь колхоза прекратилась, так как и сам колхоз был ликвидирован, не выдержав испытаний времен перестройки). Игумения так однажды упросила, чтобы ей в дар передали 3 тонны подгнившего крупного красного картофеля — она заметила, как его грузили на самосвалы и отправляли на свалку. В итоге все насельницы обители несколько дней перебирали картофель: часть оставили на посев, часть использовали в трапезной. Матушкам пришлось даже оставить свое ежедневное правило по четкам. Матушка Иоанна тогда придумала читать четки по картофельной кожуре: рвала ее на мелкие кусочки и отсчитывала ими десятки, а более крупными — сотни Иисусовых молитв. Рядом с ней лежало целое «картофельное войско», свидетельствовавшее о продолжающейся молитве и духовной бодрости монахини. Она потом сама вспоминала, что непрестанная молитва Иисусова была дана ей как дар за то, что всегда сопровождала ее во время всех дел и трудов, на послушаниях. Матушки с благодарностью принимали все. Так, однажды было пожертвовано 2 тонны лука — его потом ели целый год, много посадили и вырастили новый, небывалый урожай. Лук уродился невиданно сладкий и сочный — угощали всех. Слава Богу за все!

Слова матушки Елисаветы тоже свидетельствовали об этом: «Сил физических и финансовых мало, зато много душевной искренности и чистоты, духовной радости и мужества в молитвах! Дай Бог, возродится обитель в прежней красоте и величии!» Чувствовалась духовная поддержка Пресвятой Богородицы и всех святых, а также игумений и насельниц монастыря, живших здесь ранее. Так, однажды во время монастырской полуночницы, когда монахини собрались перед алтарем Покровского храма и по очереди читали молитвы, они увидели, как с одного хора на другой, по периметру, перешла благоговейного вида монахиня в черных ризах, в рабочей одежде, потом подошла к Алтарю храма и растаяла там.

Вид на клирос и с него (второй этаж)

Матушка тут же поспешила за советом к своему духовнику — отцу Иерониму в мужской монастырь. Он предсказал, что через две недели боковые хоры рухнут и будет большая беда, если ничего не сделать, погибнут люди. Поэтому петь на хорах прекратили, обнаружили огромную трещину в стене от низа до верху храма — стали делать ремонт. Слава Богу, все обошлось! Кроме того, схимонахиня Фотия рассказывала, что во время восстановления храма часто видели, по воздуху, около Алтаря, ходит чудный иеромонах — все решили, что это кто-то из первых священников монастыря — иеромонах Иаков или Емферий, однако точно опознать их не смогли из-за отсутствия фотографий. Известно, что в свое время Иаков был почитаемым старцем, о котором заботился даже государь, поставив на специальное жалование и в переписках спрашивая игумению в письмах о его здоровье, передавая ему поклоны.

Матушка Елисавета тоже рассказывала о случаях такой помощи и видениях игумений и бывших схимонахинь монастыря. Так, некоторые видели игумению Лидию, которая обходит храмы и хозяйственные постройки обители (ее опознали по архивным фотографиям монастыря), а на одной из фотографий проявилось изображение схимонахини с куколем и наклоненной вниз головой, которая держит на коленях кошечку. Ее левая рука опущена. Тень фотографа и кошки отличалась от этого изображения и была смещена под другим углом в сторону. В реальности же фотограф видел белую кошку, которая стоит рядом с ее бывшей келией. Имя схимонахини не сохранилось, но местные жители помнили, что она любила животных и всегда подкармливала их. Таких фотографий было сделано несколько, под разными ракурсами: везде проявлялась тень схимонахини. Эти чудесные фотографии матушка Елисавета долго хранила у себя, на память об этом сложном периоде, рассказывала о них посетителям обители.

Реальная фотография

Реконструкция с помощью нейросети: оживление фото

На фотографии на территории монастыря, около полуразваленного домика – бывшей келии, видна белая кошка, на которую падает фиолетовая тень мужчины-фотографа. На этом снимке наблюдается также черная тень, которая накладывается на тень кошки и уходит вправо (тень фотографа более светлого цвета и уходит влево, в отличие от нее). По очертаниям более темной тени заметна склоненная над кошкой голова с монашеским куколем и крестом на нем, справа – кусок черного рукава и изможденная, старая рука с венами. Кошка как будто придерживается на правой руке схимонахини, присаживается на ней. Вот-вот – и старая схимонахиня поднимет голову, посмотрит на нас мудрыми и добрыми глазами, благословит и… растает в воздухе. Ее тень исчезнет – останется только кошка и тень изумленного фотографа.

Под руководством игумении Елисаветы (2001–2020) были восстановлены:

Храм Вознесения Господня,
Покровский храм,
Церковь святителя Николая Чудотворца,
трапезная,
колокольня,
просфорня,
гостиница для паломников,
богадельня,
мастерские.

Пасхальный крестный ход по территории монастыря с Владыкой Варнавой в 2009 году

Храмы и богадельня были зарегистрированы в Минкультуры как объекты культурного наследия. Сегодня монастырь является объектом культурного наследия регионального значения (рег. № 211520290790005).

Колокольню сделали деревянную и установили около Вознесенского храма.

К сожалению, не смогли восстановить святой источник на территории монастыря, который был около храма — когда его замуровали в советский период, он ушел под землю. Однако около новых ворот монастыря, на месте будущей церковной лавки, сделали скважину — вода в этом колодце освящалась каждый год на Крещение, поэтому водичка стала святой. Теперь на этом месте установлен мини-фонтан, получивший названии «источник Марии Магдалины». Его хорошо видно на данной фотографии.

При следующей игумении — тоже Елисавете — были установлены золотые купола на Покровском храме, оформлено подворье монастыря и часовня в честь Божией Матери «Скоропослушница», осуществлен ландшафтный дизайн монастыря («Галилея», «Вифсаида» и др.).

Сегодня монастырь вновь стал духовным центром не только для Чувашии, но и для всей России.

Видеоролик, посвященный восстановлению монастыря: «Эти стены слышали тысячи молитв»…

Духовная преемственность традиций восстановлена.

Современная тоже история монастыря полна явлений, которые верующие воспринимают как знамения Божьей благодати:

Есть древнее поверье, которое подтверждается явлениями Божией Матери современных схимонахинь: Матерь Божия каждую ночь, в три часа, обходит «по Своей чреде» Киево-Николаевскую обитель, благословляя ее.
Во время освящения куполов Вознесенского и Покровского храмов дважды появлялась широкая радуга во всё небо , что было воспринято как благословение свыше.

Установление креста в 2012 году на колокольне Вознесенского храма, радуга над ним

В день Отдания Пасхи был совершен крестный ход вокруг обители, во время которого многие люди видели, как преподобный Серафим Саровский всех благословил, а также святой Георгий Победоносец проскакал на коне. На следующий день монастырь был закрыт на карантин (началась эпидемия коронавируса). Вскоре отошли ко Господу монахиня Сарра и схиигумения Елисавета. Сестры очень тяжело переживали данный период, но чувствовалась особая защита и покровительство святых. Службы не оставлялись даже во время карантина — совершались келейно, читалась Неусыпаемая Псалтирь и каждый день проводились крестные ходы с колокольным звоном внутри обители.

***

Полюбоваться нашим монастырем могут не только жители Алатыря, но и других городов России. На телеканале «Союз» вышла специальная передача, посвященная монастырю. Посмотреть ее можно здесь, по ссылке.